-Имя` Медовая -Возраст|пол` 38 лун|кошка -Племя|Статус в племени` племя Грозы|воительница -Талант` не смотря на титул воина, знает все лечебные травы

-Внешность`
Медовая - кошка не слишком высокая, с короткими лапами и не очень длинным хвостом. Под шкурой кошки перекатываются упругие мышцы, выдающие долгие и упорные тренировки. Шерсть средней длины, очень густая и мягкая, медово-бежевого оттенка. Ушки, носик и подушечки на лапках нежно-розового цвета. В светло-карих глазах Медовой светится спокойствие и ум.
-Характер`
Спокойствие этой кошки иногда пугает. Ее нельзя чем-то смутить или напугать, что бы не случилось Медовая сохраняет ледяное спокойствие и способность трезво мыслить. Молчаливая, но с легкостью ставит любых нахалов на место. В отличие от своего властолюбивого брата, не любит власть, да и не умеет ею пользоваться. Ей проще подчиняться, чем подчинять. Кроме брата никого не любит и никогда не любила. Так как она довольно симпатичная кошка, не один воин пытался завоевать сердце Медовой, но ни у кого это не получилось. Также, если брат натура романтичная и может увидеть прелесть в паутине, на которой повисли свежие капельки дождя, то Медовая просто бы сорвала эту паутину лапой, фыркнула и назвала Терновника нюней. Сама воительница никогда не заморачивалась подобной ерундой.
-Биография`
Родилась в сезон Юных Листьев, у воителей Камыша и Солнцеликой. В семье их родилось трое: два мальчика и одна девочка, но один из малышей был слишком слабым и умер сразу после рождения. Медовая около месяца жила без имени, родители никак не могли подобрать подходящее дочери слово. В конце концов кошечка получила имя Медовая, за свою медового оттенка шерстку и необъяснимую любовь к меду, не частому кошачьему лакомству. Учиться кошечка не любила, хотя у нее были прекрасные навыки для того, чтобы стать лучшей. С грехом пополам окончив обучение, Медовая заняла свое место среди воинов. Только Терновник, брат кошки и ее лучший друг, знает, почему она так прохладно относится к своим обязанностям. Всю жизнь Медовая мечтала стать травницей. Но, как видимо, что-то в этом пути не сложилось. 
-Родственные связи`
Мать - Светлоликая (мертва);
Отец - Камыш (мертв);
Братья - Терновник, Желтоглаз (мертв).

Тема пробного поста: сражение с лисой.

У меня не было никакого желания идти на охоту, но кто меня спрашивал? Выполнять обязанности воительницы казалось унизительным, когда я могла посвятить себя делу, в котором разбиралась лучше многих других! Впрочем, я не показывала своего недовольства.
Охота. Я сосредоточилась на запахах живности вместо знакомых и интересных ароматов трав. Любую я узнаю без подсказки, но это никому не нужно, ведь у племени уже есть целитель. "Нет". Все мысли об этом я загнала сейчас же обратно и пригнулась к земле, потому что впереди, кажется, замаячила цель. Мышь. Полёвка. Дичь. Так, ветер? Отсутствует. Лапы переставляю тихо, замирая, прежде чем наступить на утрамбованный слой иголок - а вдруг там ветка хрустнет? Ни малейшего движения в воздухе, да и вообще вокруг - нет даже голосов птиц. Готовлюсь к прыжку, забыв начисто обо всём. И тут резкий окрик птенца возвращает меня в лес, прочь от охоты, а мышь, дёрнув усиками, удирает под корни безопасного дерева. Но это меня уже не трогает, ведь там, в кустах, поблёскивают два желтющих глаза. Они находятся куда выше, чем у любого кота, но даже не это меня злит, хотя обычно я спокойна, как... как не знаю что! Меня бесит, что я не поняла этого раньше: птицы смолкли, а они должны петь, запах, приторный, отвратительный запах... ЛИСЫ! От внезапного ужаса у меня вырывается шипение, шерсть вздёргивается, а из кустов ко мне выскакивает рыжее животное с омерзительным запахом и такой же усмешкой в глазах. Не знаю, что думала эта тварь, но она была на охоте, как и я минуту назад. И охотилась на меня. Ну, нет.
Во мне в самый неподходящий момент очнулось упорство, и я вдруг поверила, что хочу сразиться и победить. Тут лиса атаковала, и вера исчезла. В последнюю секунду мне удалось увернуться от зверюги, но следующий удар достал до цели, и длинные когти пригвоздили мою правую лапу к земле - я закричала, дала гадине в глаза, и та взвыла, приослабив хватку. Это дало мне шанс вывернуться, я проскакала пару шагов на трёх лапах, но споткнулась и полетела головой вперёд. По счастью, там оказался склон небольшого холма, по которому я скатилась кувырками и ещё долго не могла подняться. Безумно больно, зато лиса осталась далеко позади. Только вот моя лапа....
Рана на ней оказалась глубокой настолько, что кровь вытекала быстрее моего спуска с холма. И лагерь был уже очень далеко, а лиса тяжело дышала, отыскивая мой запах. Сомневаюсь, что она захочет получить по морде ещё раз, но убираться надо. Я приложила все силы на то, чтобы подняться. Тело заныло - ему кувырки не понравились, - а что делать? В лагерь, в лагерь. Но... эта чокнутая тварь спустилась с холма! Я была напугана, затравлена и совершенно непригодна для драки. Я даже пошевелиться не могла. Всё, меня убьют. Лапа подвихнулась, и я, шатаясь, отступила на шаг назад.
Буль. Вода хлюпала и плескала вокруг меня, обтекая хвост и шерсть на боках. Веки слиплись от крови, а может от грязи или усталости. Меня подташнивало от запаха сырости и звука текущей воды. Правая лапа казалась теплее и мокрее остальных. Что с ней такое? Бездумно я пошевелила ей и вызвала приступ боли, а с ней и рвоты. Фу, гадость. Тут уж я встала, а точнее, приподнялась на двух передних лапах, оставив задние мокнуть в накатывающей воде. Меня выбросило на узкую полоску песка, прямо над ушами колыхалась высокая трава, а позади был ручей, который спас мне жизнь, если, конечно, лиса собиралась нападать. Почему-то ручей не вызывал у меня приятных ощущений и не хотелось его благодарить за прекрасное избавление. Но первым делом, да, первым делом надо было перевязать лапу и смыть рвоту с шерсти. Паутины на доступном мне расстоянии не нашлось, и единственным возможным оказалось откусить несколько толстых травинок, а затем ими заткнуть рану. Это было чересчур больно даже после всего, что уже произошло, но я выдержала, думая о том, как попаду в лагерь и лягу в палатке целителя, если, конечно, сама себя не вылечу. Потом вошла в воду по грудь, цепляясь здоровыми лапами за камни, чтобы не снесло течением. Шерсть намокла, и меня пробрал холод. "Хоть бы не заболеть, хоть бы не заболеть", - на автомате твердила я, пока вода смывала мокрый песок, налипшую грязь и остатки пищи с моей шкуры. Всё, больше не выдержать в этой морозилке. Стуча зубами и прикусывая язык, я вытащилась на берег и с отвращением отряхнулась. Вода. Больше не подойду близко к ней, пока не высохну как следует. Слишком холодно. Слишком больно. Но мне надо, надо добраться до лагеря.
Уцепиться когтями за корни, торчащие из песчаного откоса, подобраться, залезть, полежать и встать. Идти и идти, учуять знакомые запахи котов из патрулей, увидеть ветки, скрывающие вход, чуть ли не скатиться к ним, пролезть, подать голос, что я тут, и упасть, наконец-то, на землю главной поляны. Всё. Тишина. И темнота. И нет воды. Да, нет воды. Нет воды, нет...